СУРОВЫЙ АВТОРИТАРИЗМ
Если взаимоотношения внутри
государственных и экономических структур отличаются в целом гибкостью и
внимательностью со стороны вышестоящих к нижестоящим, есть немало и
других структур, которые воплощают собой строгий и четкий порядок. Так,
например, обстоит дело в системе образования. Строгость эта проявляется
по-разному. Во-первых, сам процесс обучения, особенно на начальной
стадии, в значительной степени строится на механическом запоминании и
зубрежке, что отчасти объясняется трудностью овладения японской
грамотой, особенно письменностью. Совместные обсуждения чего бы то ни
было и тем более споры практически отсутствуют, причем даже на
университетском уровне. Все, что говорит учитель, является истиной в
высшей инстанции, и ни один учащийся не осмелится даже подумать о том,
чтобы оспорить или подвергнуть сомнению слова сэнсэя (учителя). (Именно
так человека готовят к службе в компании или государственном
учреждении!) Во многих школах существуют строгие правила касательно
формы и внешнего вида учеников. У мальчиков волосы должны быть коротко
пострижены, а у девочек — аккуратно забраны. Необходимым требованием
является также и ношение школьной формы, причем у мальчиков она
полувоенного типа, часто темно-синего цвета. Учащийся, явившийся в школу
в «неподобающем» виде, может быть не допущен к занятиям.
Почти во всех школах допускаются телесные
наказания (для мальчиков они более суровые, чем для девочек). Они налагаются
за самые различные проступки, в зависимости от господствующей в данном учебном
заведении философии, причем даже в старших классах. Иногда родители противятся
этому, но далеко не всегда. Ситуация постепенно меняется, но достаточно медленно.
Директор школы, чаще всего мужчина, пользуется непререкаемым авторитетом. Взаимоотношения
директора с учителями в разных школах
неодинаковы, но они явно не похожи на «родительские» взаимоотношения между начальником
и подчиненным, бытующие в бизнесе и государственных учреждениях. Ведь директор
является главой школы, гарантом дисциплины и порядка. Он отдает приказания,
и слово его считается законом. Подобные же отношения учителя переносят и на
учеников.
Авторитарный порядок, господствующий
в японских школах, наглядно проявился в случае, о котором много писали
газеты. В одной из школ последней ступени администрация (директор?)
решила сурово бороться с опозданиями: каждое утро ровно в 8.30 железные
ворота школы закрывались. И покончить с опозданиями почти удалось! Но 6
июля 1990 года ответственный учитель захлопывая дверь, не увидел
девочку, которая в последний момент входила в еще полураспахнутые
ворота. Ворота ударили ее по голове, и вскоре она умерла. Встал вопрос,
почему скорую не вызвали немедленно: девочку можно было попытаться
спасти. Оказалось, необходимо прежде получить согласие директора.
В связи со случившимся состоялось
собрание, на котором речь зашла и о дисциплине в школах вообще. Вот что
написала о нем одна газета:
«Учащиеся старших классов, их
родители и учителя в один голос заявили на состоявшемся в среду
собрании, что многие ученики и родители не говорят о недопустимости
столь суровых правил поведения в школах и телесных наказаний из
опасения, что тогда учителя не дадут им положительных рекомендаций для
поступления в колледжи и университеты».
Кое-кто подвергает сомнению всю систему
государственного образования в целом. В каждой префектуре и муниципалитете есть
отдел образования, который, в частности, нанимает на работу учителей. Но все
программы и разнарядки приходят из центрального ведомства в Токио. Учебники
должны быть утверждены Министерством образования; некоторые из них подвергаются
цензуре, особенно те, в которых описываются события двадцатого столетия. Если
те или иные пассажи не совпадают с «официальной» версией событий, умалчивающей
о жестокости и беспощадности японской
армии, их «исправляют». Напомним, что еще в самом начале периода Мэйдзи вышел
императорский эдикт об образовании, в котором были четко обозначены обязанности
каждого гражданина перед государством и троном. Затем, в начале нашего века,
школа превратилась в пропагандистскую машину по вдалбливанию в головы даже самых
маленьких учеников идеи о первостепенности долга перед нацией и императором.
Мальчикам же проповедовали концепцию величественной смерти в сражении во имя
своей страны — поистине самурайское образование!
И нынешняя школьная система в Японии
многое, хотя и в измененной форме, позаимствовала у самурайской эпохи,
от спускаемого сверху расписания занятий до авторитаризма и признания
«непогрешимости» школьной администрации.
|