Итак, какова же судьба союза воина и
дзэн, одно время столь тесного и осязаемого? Исчез ли он бесследно?
Конечно, наиболее яркие его формы после сокрушительного поражения Японии
во второй мировой войне перестали существовать. Партнерство же дзэн и
меча сохранилось только в виде церемониальных и поединков облаченных в
защитные доспехи и шлемы поклонников боевых искусств. Однако и здесь
присутствие дзэн, и так не столь уж значительное, в большей степени
опосредовано.
Не может быть никаких сомнений в
том, что искусство меча, связанное с дзэн, и, быть может, даже
проникнутое духом дзэн, будет продолжать жить в Японии. Невозможно
предугадать только, какие новые формы оно примет.
Главной темой нашей книги, как мы неоднократно
отмечали, является вопрос о взаимоотношении дзэн и искусства фехтования, о том,
как в сознании воина соединялись эти два начала. В эпоху Токугава фехтование
в значительной степени утратило свою практическую применимость и превратилось
в один из видов боевых искусств.
С достаточной долей уверенности
можно утверждать, что японский фехтовальщик стал «художником боевого
искусства» не по собственной воле, а в силу сложившихся обстоятельств.
Начало процесса восходит к воцарению режима Токугава, к 1600 году.
Напомним вкратце ход событий в контексте оказанного им на искусство
фехтования влияния.
Отметим сразу, что боевые искусства,
в том виде, в каком они практикуются сегодня, не являются исключительно
японско-дзэнским достоянием. Можно говорить, что природа боевых
искусств — азиатская, хотя в наши дни они необычайно популярны в
Северной Америке и Европе, где уже появились их западные «вариации». По
иронии судьбы боевые искусства долгое время были запрещены в Китае,
который дал рождение многим из них.
Вот что писал об идеальной самурайской женщине (жене) неизвестный автор периода Токугава:
«Женщинам лучше всего не иметь
образования, ибо удел их жизни — беспрекословное повиновение...
повиновение отцу до замужества, повиновение мужу после свадьбы и
повиновение сыну после смерти мужа... Однако ей необходимо дать хорошее
нравственное воспитание, дабы она была целомудренной и
Если взаимоотношения внутри
государственных и экономических структур отличаются в целом гибкостью и
внимательностью со стороны вышестоящих к нижестоящим, есть немало и
других структур, которые воплощают собой строгий и четкий порядок.
Открыто воинственных самурайских
организаций теперь в Японии скорее всего не найти. Хотя время от времени
крайне правые так или иначе проявляют себя. Встречаются еще и отдельные
«романтики», поклонники самурайского духа, считающие древний идеал
воина «в любой миг быть готовым к смерти» подлинной «душой Японии»,
незыблемым и вечным.
Но действительность разыграла совершенно
иной сценарий. Ни одному из планов «сражения самурайской нации до последнего
человека» так и не суждено было сбыться. Явное превосходство противника по всем
параметрам и атомные бомбардировки Хиросима и Нагасаки убедили правительственный
кабинет и верховное главнокомандование: конец наступил. 14 августа 1945 года
император заявил, что продолжать войну далее невозможно.
В императорском эдикте об
образовании, изданном еще в 1890 году, есть такие слова, которые часто
читали школьникам, особенно перед второй мировой войной и во время нее: